В Старой Ладоге талисман был найден в остатках большого дома, разрушенного в конце X в. На Городище талисманы находились в ямах вместе с другими предметами и фрагментами лепной керамики, что дало основание Е.Н. Носову датировать их концом X в. Таким образом, все талисманы имеют археологические (стратиграфические) датировки, которые, однако, являются не более чем terminus ante quem, поскольку указывают лишь на время, когда талисманы прекратили свое функционирование и попали в землю, а отнюдь не на время их изготовления и функционирования. Справедливость этого общего соображения подтверждается внешним видом двух из трех талисманов, которые явно существенно старше, нежели предполагает их археологическая датировка. Староладожский талисман имеет следы починки: имеющееся ушко было либо заменено, либо сделано заново, закрыв при этом несколько знаков надписи. На талисмане I с Городища края отверстия для подвешивания талисмана сильно потерты. Оба обстоятельства указывают на длительность использования этих талисманов. Поэтому вопрос о времени их изготовления может быть решен только на основании графических и языковых особенностей самих надписей.
Рис. 1. Староладожский талисман.По своей форме, размерам, материалу все талисманы принадлежат к одному типу, широко распространенному в Восточной Скандинавии вплоть до XII в. Это металлические пластинки трапециевидной или прямоугольной формы, размеры которых колеблются в сравнительно небольших пределах (см): староладожский — 4,8 × 1,8–1,4; городищенский I — 5,8 × 2,15–1,16; городищенский II — 4,8 × 1,3.
Однотипно и размещение на них надписей: вдоль пластинки на одной (городищенский II) или обеих сторонах, причем руны занимают все пространство от края пластины до края. Это расположение надписи также характерно для многих талисманов из Скандинавии.
Староладожский талисман (рис. 1) имеет надпись на обеих сторонах пластины, расположенную в два ряда на каждой из сторон. Ряды разделены линией. Каждый ряд надписи, вероятно, состоял из 12 знаков, хотя в настоящее время последние руны в трех рядах повреждены напаянным ушком. Подавляющее большинство рун симметрично удвоены и имеют ветви, как справа, так и слева от ствола. Этот тип рун недавно получил название «зеркальных» рун. Интерпретация надписи отсутствует, и попыток прочтения ее сделано не было.
Городищенский талисман I имеет две самостоятельные надписи на двух сторонах пластины (А и В), различающиеся в первую очередь графикой. Надпись на стороне А содержит по крайней мере четыре старшие руны и один своеобразный знак, который может быть знаком тайнописи. Остальные знаки являются коротковетвистыми («рёкскими») рунами. Надпись на стороне В выполнена младшими рунами и завершается руной тайнописи, которая относится к типу «ветвистых» рун. Все без исключения остальные руны усложнены или их симметричным удвоением («зеркальные» руны), или добавлением «избыточного» элемента в виде симметричных пар ветвей.
Эти различия позволяют прийти к выводу, что надписи не являются одновременными: надпись на стороне А сделана раньше и, вероятно, намного раньше, чем надпись на стороне В. Сочетание старших и младших рунических знаков в одной надписи встречается в памятниках переходного периода и вплоть до IX в., когда в надписи на Рёкском камне часть текста выполнена старшими рунами, а несколько старших рун вкраплены и в младшерунический текст. В надписях X в. и более позднего времени старшерунические знаки употребляются крайне редко и в функции идеограмм, а отнюдь не графем. Поэтому можно предполагать, что рунический мастер, изготовивший талисман с надписью А, следовал существовавшей в раннюю эпоху викингов традиции.
Рис 2. Городищенский талисман I, сторона АНадпись на стороне В крайне своеобразна по графике и не имеет прямых параллелей. Единственный случай сходного вида усложнения надписи с помощью «избыточных» элементов, вероятно, представлен на талисмане из Квиннебю (Эланд), датируемом XI в. Тем не менее сочетание «зеркальных» рун и «избыточного» элемента беспрецедентно и, возможно, его следует рассматривать как результат индивидуального творчества резчика.
Надпись на стороне А (рис. 2) начинается четырьмя старшими рунами и, если не вдаваться в подробности писем и их расшифровку, содержит обращение к богу Тюру (или обращение к богам, усиленное специальным упоминанием Тюра) защитить странника в далекой и опасной земле или на пути в эту землю.
Сторона В талисмана I (рис. 3) и единственная надпись на талисмане II (рис. 4) состоит из 12 рун, одиннадцать из которых являются коротковетвистыми рунами, сильно усложненными их симметричным удвоением и «избыточным» элементом, двенадцатая является тайной ветвистой руной. Текст надписи следующий: «Да не будешь ты лишен мужской силы».
Надо отметить, что центральное понятие заклинание, объект, на который должны быть направлены магические силы, зашифровано резчиком надписи дважды: во-первых, оно передано — в отличие от всех других слов — тайной руной, во-вторых, употребление руны, название которой, úrr — «бык», символизирует передаваемое понятие.
Рис 3. Городищенский талисман I, сторона В
Рис 4. Городищенский талисман IIПри всем интересе, который представляют надписи на талисманах, главное их значение, как представляется, состоит в том, что на основе графики и языка трех талисманов и их соотношении становится возможным установить некоторые историко-культурные связи Северо-запада Руси с Восточной Скандинавией.
Есть все основания полагать, что древнейшим среди трех был городищенский талисман I, который первоначально нес только одну надпись, надпись на стороне А. Об этом свидетельствует использование в ней старших рун. Более того, многочисленные соответствия данной надписи 238 на Рёкском камне в выборе старших рун, их аллографов, использовании тайных рун и коротковетвистых рун позволяет допустить, что талисман I был изготовлен в традициях «рёкских» рун, т.е. в тех традициях рунической письменности, которые сложились в Восточной Швеции (Эстеръетланде) в IX в. Содержание же надписи говорит о том, что талисман, предназначенный для человека, отправлявшегося в дальнее и опасное путешествие, был сделан непосредственно в Швеции (Эстеръётланде?) и вместе со своим владельцем оказался на Северо-западе Руси.
Позднее, и видимо много позднее, когда употребление старших рун уже полностью прекратилось и, быть может, надпись стала непонятна, на другой стороне талисмана была сделана новая надпись, по содержанию не имеющая никакого отношения к первой. Однако мастер, вырезавший ее, использовал надпись на стороне А в качестве модели, образца для создания нового магического же текста. Он заимствовал общее расположение надписи, сохранил то же количество знаков, использовал тайную ветвистую руну в завершении текста для обозначения центрального понятия формулы, наконец, руна Тюра дала ему идею «избыточного» элемента, с одной стороны усложняющего чтение надписи, с другой — усиливающего ее магическую силу. Ни время, ни место создания этой надписи достоверно установлено быть не может, но вряд ли талисман покидал пределы Приладожья (Старой Ладоги?), поскольку в конце X в. он оказывается на Городище, в той же культурной среде. Можно предполагать также, что формула на стороне В была написана за несколько десятилетий по крайней мере до того, как талисман был утерян на Городище. Об этом свидетельствует староладожский талисман.
Графика надписи на староладожском талисмане соединяет черты, свойственные надписям А и В городищенского талисмана. С надписью А ее роднит использование старших рун, хотя и в более ограниченном числе, причем тех же самых, что и на талисмане с Городища. С надписью В ее объединяет широкое использование «зеркальных» рун, более последовательное, чем в любом из известных нам случаев их применения. Староладожский талисман занимает как бы промежуточное положение между двумя надписями городищенского талисмана I, но в целом ближе надписи В. Вместе с тем староладожский талисман, как указывалось выше, использовался долго, возможно не одно десятилетие, поскольку потребовал починки. Все это, как кажется, указывает на то, что староладожский талисман и надпись В на городищенском талисмане I были сделаны в первой половине — середине X в. в Старой Ладоге в среде скандинавского населения этого крупнейшего центра Северо-Запада Восточной Европы.
К концу X в. городищенский талисман I оказывается на Городище, где с надписи В снимается копия и изготавливается талисман II. Предпочтение, оказанное надписи В, может быть вызвано как непонятностью, невозможностью прочесть надпись А с ее сочетанием старших и младших рун, так и содержанием магического текста. Как бы то ни было, оба талисмана не возвращаются к своим владельцам и по каким-то причинам оказываются в земле. Примерно в то же время, в конце X в., та же судьба постигает и староладожский талисман, который оказывается погребенным под руинами большого дома в Ладоге.
По материалам статьи E. A. Мельниковой «Скандинавские талисманы с руническими надписями из Старой Ладоги и Городища»
