До принятия мировых религий — ислама, христианства и буддизма, тюрки имели древнюю религию – тенгрианство.
Тенгрианство — религия, основанная на вере в Создателя, предположительно возникла в конце II — начале I тыс. до н.э., но не позднее V-III вв. до н.э. Его сближают с хуннуским ченли («небо»), существуют и более широкие параллели с китайским Тянь, шумерским Дингир, «небо». Полного согласия среди ученых в понимании сущности тенгрианства пока не сложилось. Часть исследователей пришли к выводу, что это вероучение приняло форму законченной концепции с онтологией (учение о едином божестве), космологией (концепция трех миров с возможностями взаимного общения), мифологией и демонологией (различение духов-предков от духов природы) к XII-XIII вв.. В то же время в одном из древних рукописных источников сообщается, что к 165 г. до н.э. тюрки уже обладали полностью сложившейся религией с развитым каноном, во многом близким буддийскому, завещанному индийским царем Канишкой, от которого берет начало ветвь буддизма, получившая самостоятельное развитие и оформившаяся как тенгрианство. Часть исследователей настаивает на том, что системного письменного изложения теологической доктрины тенгрианство не оформило и имело небольшой по количеству священный реквизит, благодаря простоте и ясности которого просуществовало несколько тысяч лет в устойчивых формах религиозного ритуала и практики. В то же время другая часть исследователей заявляют о наличии главной священной книги тенгриан — «Псалтырь» (тюрк. — «венец алтаря»), содержащей тенгрианский канон — обычаи, обряды и правила, по которым надлежало обращаться к Богу.
Культ Тенгри — это культ Голубого неба — небесного Духа-хозяина, Вечного неба, местом постоянного обитания которого было видимое небо. Кипчаки называли его Тенгри, татары — Тэнгри, алтайцы — Тенгри, Тенгери, турки — Танри, якуты — Тангара, кумыки — Тэнгири, балкаро-карачаевцы — Тейри, монголы — Тэнгер, чуваши — Тура; но речь всегда шла об одном — о мужском неперсонифицированном божественном начале, о Боге-Отце. Тенгри-хан мыслился как Бог поистине космических масштабов, как единый благодетельный, всезнающий и правосудный. Он распоряжался судьбами человека, народа, государства. Он — творец мира, и Он сам есть мир. Ему подчинялось все в Мироздании, в том числе все небожители, духи и, конечно, люди.
Выразительной особенностью тенгрианства являлось выделение трех зон Вселенной: небесной, земной и подземной, каждая из которых, в свою очередь, воспринималась как видимая и невидимая.
Невидимый (иной) небесный мир выглядел как слоеный пирог: из трех, девяти и более горизонтальных ярусов, каждый из которых был обителью того или другого божества. На самом возвышенном ярусе обитал Великий Дух Неба — Тенгри. К небесной зоне относили светлых и доброжелательных по отношению к человеку божеств и духов. Они перемещались на конях, поэтому в жертву им приносили лошадей. В видимом небе, ближнем — куполообразном, располагались солнце и луна, звезды и радуга.
Средний мир, невидимый, был заселен божествами и духами окружающей природы: хозяевами гор, лесов, вод, перевалов, источников, других объектов, а также духами умерших камов. Они управляли видимым миром и были наиболее близки людям. Постоянное местонахождение духов-хозяев — граница человеческого и природного миров, зона вторжения человека, которая обусловлена его хозяйственной деятельностью. Если равнинная часть ландшафта — степь, горная долина принадлежала людям, то места, расположенные выше или ниже, были заселены духами-хозяевами, и человек, будучи там гостем, проникал за эту черту после «кормления», или простейшего жертвоприношения. Отношения между людьми и духами — хозяевами местности понимались как отношения партнерства, а если их и почитали, то как старших родственников, или предков, каковыми они часто и мыслились. Наиболее значимым хозяевам гор, лесов и вод тюрки устраивали общественные жертвоприношения. Считалось, что именно от них зависело хозяйственное благополучие общества. Серединный видимый мир воспринимался древними тюрками как живой и неживой. Для человека это был мир наиболее доступный для освоения, познания, особенно в тех местах, где он родился и жил.
Нижний, подземный мир, невидимый, являлся сосредоточением злых сил во главе с могущественным божеством Эрликом. Он также был многослоен, но имел предел был обитаем людьми, срок жизни которых в среднем мире кончился. Особенности подземного мира — его зеркальная перевернутость и запахи, отличные от земных. У нижнего мира существовала видимая структура со своими границами: любая впадина и отверстие могли оказаться входом в подземное царство. Все живое, обитающее в земле, под землей, в воде, считалось принадлежностью нижнего мира. Производительные характеристики нижней части человеческого тела переносились на «низ» во всех его проявлениях.
В целом в традиционном древнетюркском мировоззрении мир не столько вычислялся в уровнях и ярусах, сколько переживался эмоционально и не как набор символов, а как действие, изменение, в постоянной динамике. Основная функция мира — непрерывность жизни, ее постоянное возобновление, и человек как часть мира был кровно заинтересован в том же. На продление существования были направлены — прямо или косвенно — все ритуалы, обряды, праздники, которые были согласованы с природными ритмами (времени, последовательной смены времен года и перемещения небесных тел) на основе трудовой деятельности, связанной с животноводством, поклонения обожествленным силам природы и культа предков.
Древние тюрки считали, что Вселенной правят: Тенгри-хан — верховное божество; божества: Йер-суб, Умай, Эрлик, Земля, Вода, Огонь, Солнце, Луна, Звезды, Воздух, Облака, Ветер, Смерч, Гром и Молния, Дождь, Радуга. Тенгри-хан, иногда в купе с Йер (Землей) и другими духами (йорт иясе, су анасы и т.д.), вершил земные дела и, прежде всего, «распределял сроки жизни», однако рождением «сынов человеческих» ведала Умай — олицетворение женского земного начала, а их смертью — Эрлик, «дух подземного мира». Земля и Тенгри воспринимались как две стороны одного начала, не борющиеся друг с другом, а взаимопомогающие. Человек рождался и жил на земле. Земля — его среда обитания, после смерти она поглощала человека. Но Земля даровала человеку только материальную оболочку, а чтобы он созидал и этим отличался от других обитателей на Земле, Тенгри посылал на Землю к женщине, будущей матери, «кут», «сюр». Дыхание — «тын» как признак рождения ребенка, было началом периода пребывания человека на «лунно-солнечной земле» до самой смерти, пока оно не обрывалось — «тын бетте». Если «тын» являлся признаком всех живых существ, с «кутом», самой сутью жизни божественного происхождения, приходящего с Космоса, связывали жизненную силу человека от его зарождения до самой смерти. Вместе с «кутом» Тенгри даровал человеку «сагыш» («мын», «бэгер») и этим отличал его от всех живых существ. «Сюр» также даровался человеку вместе с кутом. Считалось, что в «сюр» заключен его внутренний психологический мир, который взрослел вместе с ним. Кроме того, Тенгри даровал человеку «кyнел», благодаря которому человек был способен предчувствовать многие события — «кунелем сизэ». После смерти, во время сожжения физического тела умершего, «кут», «тын», «сюр» — все одновременно испарялись в огне, и умерший «отлетал», переселяясь на Небо вместе с дымом погребального костра, где становился духом (духом предков). Древние тюрки верили, что смерти нет, есть устойчивый и последовательный круговорот жизни человека во Вселенной: рождаясь и умирая не по своей воле, люди приходили на Землю не зря и не временно. Смерти физического тела не боялись, понимая ее как естественное продолжение жизни, но в другом существовании. Благополучие в том мире определяли тем, как родственники исполняли обряды захоронения и жертвоприношения. Если они были исправны, дух предка покровительствовал роду.
Глубоко почитаемым древними тюрками был «культ предков-героев, прославившихся своими подвигами на поле брани» или творениями, материальными и духовными, которые возвеличили имя тюрков. Тюрки верили, что кроме физического питания тела, необходимо питать и душу. Одним из источников энергии души был дух предков. Считалось, где жил и творил Герой, или Гений дела, там и после смерти его дух мог оказывать постоянную защиту и помощь своим сородичам и народу. Славным предкам тюрки устанавливали каменные памятники, на плитах выбивались слова о подвиге и обращение к потомкам. Памятник был местом встречи между людьми и духом предка. Во время памятных жертвоприношений, молений, иногда в государственном масштабе, дух предка находил в памятнике временное пристанище, остальное время он обитал на Небе. Каменные памятники в древние времена стояли от Алтая до Дуная и были разрушены в средние века после принятия тюрками мировых религий.
Традиция почитания духов предков обязывала тюрков знать свою родословную до седьмого поколения, подвиги дедов и их позор. Каждый мужчина понимал, что и его поступки будут также оценивать семь поколений. Вера в Тенгри и в небожителей устремляла тюрков на достойные дела, к свершению подвигов и обязывала к нравственной чистоте. Ложь и предательство, отступление от клятвы воспринимались ими как оскорбление естества, следовательно, самого Божества. Признавая коллективную ответственность за род и племя, а также наличие наследственных признаков, тюрки не позволяли людям, причастным к предательству, жить и иметь потомков.
Почитание предков у тюрков (и монголов) нашло выражение в их тотемическом отношении к Волку — предку Бозкурту, гаранту бессмертия тюркского народа, посланному Великим Тенгри, о чем символизирует небесно-синий цвет шерсти Бозкурта. Древние тюрки считали, что их предки спустились с Неба и с ними «небесный волк» — существо небесное, дух-предок, дух-покровитель. «Верования, связанные с Бозкуртом, в мифологических текстах тюрков делятся на три части: вера в Бозкурта как отца, основателя рода; вера в Бозкурта как вождя и вера в Бозкурта как спасителя. Предок-Бозкурт являлся не случайно в те исторические моменты, когда тюркский народ находился на грани вымирания, и всякий раз Он стоял у истоков его возрождения. Бозкурт — незаменимый воитель, вождь, выводивший тюрков на путь боевых побед в периоды, когда бурлила их национальная жизнь и совершались великие походы». «Золотая волчья голова красовалась на тюркских победоносных знаменах», вызывая страх перед ним у противника. Тюрки почитали волка как умного, самоотверженного, преданного другу, лидера среди зверей. Он смел и свободолюбив, не поддается дрессировке и этим отличается от служилых собак и подлых шакалов. Волк — санитар леса, когда Духу Неба и Земли становилось невмоготу и они нуждались в очищении, тогда среди тюрков рождались небесные люди и Бозкурты, которые своим поведением и примером направляли за собой тюркский мир.
Именем Голубого неба — Тенгри освящалась каганская (ханская) власть. После того, как каган был избран, он становился первосвященником в государстве. Его почитали как сына Неба. Задача хана заключалась не только в том, чтобы заботиться о материальном благополучии своего народа, его главной задачей являлось укрепление национальной славы и величия тюрков. Тенгри наказывал гибелью, пленом, другими карами каганов, а порой целые народы за совершенные ими преступления или проступки. От Тенгри зависело все, благодать или кара следовали обычно моментально или в течение шестидесяти лет (средняя продолжительность жизни человека) в солнечном мире, избежать их было невозможно. После смерти человека власть Тенгри над ним прекращалась.
Обряды почитания Тенгри-хана были достаточно строгими, молитвы долгими и очищающими душу. При всех обстоятельствах в жизни за помощью обращались к Тенгри, а если обращение было к другим божествам или духам, то оно обязательно упоминалось после возвеличивания Тенгри. Молились, поднимая руки вверх и совершая земные поклоны, просили дать хороший ум и здоровье, оказать помощь в справедливом деле, в бою, в хозяйственных делах; другого не просили. И Тенгри оказывал помощь всем, кто почитал Его и сам проявлял активность, целеустремленность в действии.
Ежегодно в государственном масштабе устраивались общественные моления — приношения жертвы. В начале лета, в указанное каганом время, в орду (столицу) съезжались племенные вожди, беки, знатные полководцы и нойоны и т.д. Вместе с каганом они восходили на священную гору, чтобы принести жертву Великому Тенгри. В этот день моления Тенгри проходили по всему государству. На священные горы, долины, речки, озера и источники съезжались тысячи людей из близлежащих аулов и городов. Моления проходили без женщин и камов, последние никогда не входили в состав священников (прорицателей) религии Тенгри, их роль заключалась в волховании, врачевании, в том числе гипнозом, заговорами — их просто опасались. Возле берез на священных землях горели десятки тысяч костров, в жертву приносили лошадей, овец, ягнят. Небесному Богу поклонялись, поднимая руки вверх и совершая земные поклоны, просили, чтобы Он дал хороший ум и здоровье, помогал в справедливом деле; другого не просили. И Тенгри оказывал помощь тем, кто Его почитал и сам был активным, т.е. кроме молитвы совершал целеустремленное действие. Заканчивалось все праздничным пиршеством, весельем, различными играми, состязаниями, скачками.
Жертвоприношения Йер-суб (Великое божество, видимый мир в образе Родины) в период тюркских каганатов также носили общегосударственный характер. С принятием ислама или других религий общетюркские моления в государственном масштабе прекратились, получили преимущественное развитие местные родоплеменные моления. Обрядовая сторона моления Тенгри стала ослабевать, а затем постепенно исчезать.
Свою покорность Тенгри-хану степняки подчеркивали, используя древнейший символ, знак равностороннего креста — «аджи»: его наносили на лоб краской либо в виде татуировки. Он символизировал понятие рум — мир, откуда берет все начало и куда все возвращается. Там есть небо и земля, верх и низ со своими покровителями. Рум плавает в безбрежном океане на спине огромной рыбы или черепахи, придавленной для большей устойчивости горой. У основания горы покоится змей Бегша. Время от времени в руме вспыхивает, словно молния, крестообразная ваджра — «алмаз», по аналогии с буддизмом символ неуничтожимости. При раскопках степного города Беленджера в Дагестане были обнаружены остатки храмов и сохранившиеся древние кресты. Такие же кресты археологи находили на могильных камнях от Байкала до Дуная — на земле исторического Дешт-и-Кипчак. Археолог М.Магометов, исследовавший остатки древних храмов кипчаков, так описывает свои находки: «Они расположены в центре курганных групп и отличаются небольшими размерами… Ломаные внутренние очертания строения воссоздают в плане форму равностороннего креста. Помимо прочности, неуничтожимости, крест, видимо, символизировал и перекресток, где сходятся пути мира. В противоположность правилам, принятым мировыми религиями, в тенгрианстве строили храмы в честь божеств или духов предков с одним внутренним помещением, предназначенным только для сохранения их символов. По представлениям древних тюрков, божества и духи посещали храмы лишь в дни религиозных празднеств. В остальное время божества находились по своим ярусам на небе, а духи в основном в горах. Храм для тенгриан был святым местом, рядовым верующим входить в храм не разрешалось. Только священнослужитель по ходу службы мог ненадолго посетить его. Один раз в год ему разрешалось входить в алтарную часть храма. Подобная традиция оправдывалась тем, что храм считался местом отдыха божества, и верующим полагалось молиться только возле него. Площадка для моления называлась «харам» — «место для молитвы». Все остальное, кроме моления, здесь было запрещено, отсюда еще одно значение слова «харам» — «запрет», «запретный». Тенгрианские храмы назывались «килиса» — от названия священной горы Кайласа, одной из самых высоких гор на юге Тибетского нагорья. У многих народов Востока она считалась обителью богов. По утверждению части исследователей тенгрианства, Южный Тибет прежде являлся традиционным местом паломничества тюрков. Люди останавливались на берегу озера Манас и смотрели на Кайласу издали. Здесь они молились и вели философские беседы.
Зафиксированные у древнетюркских народов ритуалы имели различные функции. И поэтому обрядовые действия их были различными. Одни сопровождались жертвоприношениями, другие ограничивались только молениями. При произнесении молитв требовались знания о божествах и духах, хозяевах местности, об их характерах и т.д. Древние тюрки пользовались священными устными текстами, которые передавались из поколения в поколение и назывались алгыш, алгас, алкыш, под этими названиями они встречаются и в древнетюркских памятниках. Во время жертвоприношений чтение алгышей являлось важным атрибутом праздника. Читались алгыши на родном диалекте ясно и внятно, чтобы не разгневать покровителей, для этого перед началом празднества выбирали из присутствующих одного, чаще двоих, умеющих говорить алгыши. Во время общественного моления они занимались кроплением, сопровождая его алгышами.
В тюркской религии было много культовых обрядов. В китайской летописи сказано: «Тюрки превыше всего чтут огонь, почитают воздух и воду, поют гимн земле, поклоняются же единственно тому, кто создал небо и землю, и называют его Богом (Тенгре)». Свое почитание солнца они объясняли тем, что «Тенгри и его помощник Кун (Солнце) руководят созданным миром; лучи солнца — нити, посредством которых духи растений сообщаются с солнцем. Тюрки дважды в год приносили жертву солнцу — свету: осенью и в конце января, когда первые отблески солнца показывались на вершинах гор». Луна не являлась объектом поклонения. Ее почитание возникло значительно позже и входило лишь в число традиций, связанных, по-видимому, с лунным календарем. Культ огня у тюрков, как и монголов, был связан с верой в его могущественную очистительную силу от зла, дарованную Тенгри. Сохранились сведения византийского посла Земарха (568 г.), который, прежде чем был допущен к хану, прошел обряд очищения огнем. С культом огня связан погребальный обряд тюрков — обычай сожжения умерших. Среди глубоко почитаемых объектов природы у тюрков был металл — железо, из которого ковали оружие. Оно встречается во всех легендах, в которых древние тюрки излагали историю своего происхождения. Хунны первыми в Центральной Азии освоили промышленную добычу железа. «По китайским источникам, развитие металлургии позволило роду Ашина перевооружить свою армию и создать отборные ударные части из латной кавалерии — фули, т.е. бури — волки». «Хунны молились железу и символом его сделали клинок, который римляне назвали мечом Марса. На границе тюркской империи византийские послы в VI веке присутствовали при религиозной церемонии, во время которой им поднесли железо».
Итак, тенгрианство, будучи оформленной религией, на протяжении многих веков через систему духовных кодов культивировало и социализировало определенные устойчивые этнические константы кочевых народов Степи, где сложился психологический тип «небесных людей»: свободолюбивый тюрк — бесстрашный воин, подвижный, темпераментный от природы, и владелица дома — женщина (мужу принадлежало только оружие). Во всех тюркских родах, племенах и ордах все они были объединены одной идеей Единства через «стремление к Вечному элю» — гаранту порядка в Степи, рожденной еще Мете-шаньюем во II веке до н.э. «При полной политической раздробленности идейное единство тюркских племен сохранялось; этническая традиция, она же сигнальная наследственность, не была нарушена, незабвенные деяния предков вдохновляли их на подвиг». В результате тюрки создали много десятков империй и ханств. Часто война уносила их из родных мест на тысячи километров. Рождаясь в одном краю, тюрок умирал чаще в другом. Его родиной была Степь.
Наиболее рельефными чертами характера тюрков, кроме силы духа и уверенности в будущем, дарованными Тенгри, являлись общественная солидарность и уважение к общественному мнению, приверженность к иерархии и дисциплине, особое почтение к старшим, глубокое уважение к матери. Тюркским сообществом изначально пресекались предательство, бегство с поля брани, доносительство, безответственность, ложь. Стремление к естественному образу жизни отражало родственную адекватность тюрков с окружающим одухотворенным ими миром. Тюрок всегда выбирал ясную, четкую, ненагроможденную деталями линию поведения. Обладая широким кругозором и масштабным мышлением, он имел неограниченное доверие и открытость к жизни. Древние тюрки отличались завидной активностью, будучи глубоко религиозными, не делили жизнь на потустороннюю и посюстороннюю, а принимали ее целостно как переход из одного качества в другое в едином для них мире.
В X в. исторически сложились политические условия тесного взаимодействия религиозных моделей тенгрианства и ислама. Обе они по своей природе были органичны с точки зрения всеобъемлющего духовного влияния, социального регулирования и контроля жизнедеятельности общества и личности. Столкнувшись, они не пришли в непримиримое противоборство между собой: со стороны тюрков благодаря высокодуховности и правилам веротерпимости в Степи, со стороны мусульман благодаря высоким адаптационным способностям исламской религии. Обладая высокой наступательностью, ислам должен был пройти период культивирования, предполагавший оседлый образ жизни в городских центрах. Суфизм как производное ислама наиболее близкий по своей природе к тенгрианству, широко распространившись в Степи, внес некоторые элементы, смягчающие и приспосабливающие восприятие кочевыми и полукочевыми народами жестких предписаний и обязанностей мусульман и общины в целом. Несмотря на то, что процесс исламизации затянулся на века, тюркский мир, расколотый наступательностью мировых религий и принявший отчасти буддизм, отчасти христианство, что ввергнуло Степь в невиданные до того религиозные конфликты, вновь попытался восстановить раздробленную однозначность духовного кода, объединившись под знаменем ислама.
Восприятие Тенгри по своим сущностным характеристикам в целом не противоречило восприятию Аллаха. В функционировании общин тенгриан и мусульман также были важные пересекающиеся сходства. Например, свод древних обычаев тюрков и монголов — Яса и предписания Корана и сунны:
1. в защиту семьи предоставляли мужчине право жениться на нескольких женщинах, при этом первая жена считалась старшей;
2. обязывали мужчин уважать жен и верить им; накладывали запрет на спиртное;
3. предписывали пожилым воспитывать молодежь в любви к своей семье, народу (для тенгриан — к братству «небесных людей» Степи, вне зависимости от рода и племени; для мусульман, вне зависимости от национальности, — ко всем, поклоняющимся Аллаху);
4. обязывали богатых людей служить общине, помогать бедным;
5. провозглашали собственником земли государство (правитель от имени государства закреплял за определенные повинности (при преобладании военной, с учетом выслуги лет, причем с правом разжалования за проступки) права на владение землей); понятие продажи земли в культурах отсутствовало вообще.
Вместе с тем, ислам в Степи получил тюркскую модификацию на основе преемственности культурных традиций тенгрианства, особенностей этнического мироощущения и мировосприятия человека, соотнесенного с фактором сосуществования его с одухотворенной природой. Приведем лишь один факт: представление о «душе» — важнейшем звене в теологии каждой религии — в тенгрианстве носило иной и весьма специфический характер, совершенно непохожий на то, что в исламе вкладывается в понятие «жан». Объективно это создавало непреодолимые трудности адекватной трансляции на тюркский язык, порождало новое по качеству в мусульманской культуре прочтение, отражающее традиционное для тюрков мировоззрение о жизни и смерти.
