Вальбург (Ночь Вальбурга)

[Sigrid]

"Our Troth", Глава 51. (Waluburg's Night) перевод - Tradis
cal_may_MaypoleПраздник накануне мая отмечается всеми германскими народами. Он в основном известен как “Валпургиева Ночь” (Walpurgisnacht), по св.Валпурге (Walpurga) или Валбурге (Walburga), исконное название праздника не сохранилось. “Оксфордский словарь святых” (The Oxford Dictionary of Saints) сообщает нам, что “Праздник (Валбурги) первого мая неуместно совпал с языческим праздником начала лета и собранием ведьм, откуда обычаи Вальпургиевой Ночи, которая не имеет связи со святой. Тем не менее, не исключено, что приписываемая ей защита посевов, представленная на её изображениях тремя колосьями, может быть перенесена на неё с Матери Земли” (стр.395). Однако многие предпочитают воспринимать имя “Валпурга” в языческом прочтении, хотя неверно связывать первый элемент его с “Вал-“ (Wal-) в значении “Павший”, и относить это к культу Одина или Фрейи, как выбирающей свою часть убитых на поле боя. Изначальной формой имени было "Валд-Бурга" (Wald-Burga) – “Лес+Защита”. Тем не менее, подобное имя “Валубург” (Waluburg) извесно в записи для германской пророчицы второго века н.э., оно, вероятно, произведено из *walus (посох или жезл), так же, как слово "вёльва" (völva) (Симек (Simek), “Словарь” (Dictionary), стр.370-371, и, таким образом, вполне подходит к этой магической ночи.



Валубургова ночь, вероятно, лучше всего известна как время, когда ведьмы собираются на праздник. Броккен (Brocken) в горах Гарца (Harz) в Германии, был зафиксирован как место их встреч не позднее, чем в пятнадцатом столетии (Гримм (Grimm), “Тевтонская мифология” III (Teutonic Mythology III), стр. 1051). Подобное представление в русском фольклоре было положено Модестом Мусоргским на музыку в широко известной пьесе “Ночь на Лысой Горе”. Как было сказано в теме “Остара”, возможно, что “Ведьмы Остары” (или “Пасхальные ведьмы”) Швеции и Финляндии сперва считались приходящими именно в это время, но потом представления были смещены на более ранний праздник. В Ютланде существовала специальная молитва, произносимая в это время, которая испрашивала благословения коровам и телятам, лошадям и жеребятам, овцам и ягнятам, козам и козлятам, свиньям и поросятам, гусям и гусятам, коровьему и овечьему молоку, элю и бренди, сваренному пиву и выпеченному хлебу и т.д. – демонстрирующая повторы и внимание к деталям, характерные для магического заклинания. Эта молитва также включает стих, изгоняющий “всё ётунское и тролльское племя … юга и севера, востока и запада” из дома, похоже, что даны разделяли общераспространённое представление об этой ночи как ночи магии, когда все виды диких существ могут быть изгнаны (Бьярне Троельсен (Bjarne Troelsen), “Религия крестьян Севера” (Nordisk Bondereligion), стр.60). Как и во время Йоля, дом и скот тщательно защищались в эту ночь. Кресты из веток рябины, связанных красной ниткой, были наиболее распространенным оберегом, которые христиане клали, чтобы уберечься от ведьм и троллей в это время. В Асатру, по-видимому, более уместно выставить еду и питьё для различных ночных путников, как делали в эту ночь кельты.

Это хорошее время для работы сейда и прорицаний всех видов.

Валубургова Ночь являлась также ночью народного праздника, который был описан детально Николаем Джегером (Nicolay Jaeger) в начале восемнадцатого века. Народ отправлялся под бой барабанов, один человек впереди шел с белым знаменем с крестом на нём. Следующие несли “Майское копьё”, вокруг которого танцевали в каждом селении, через которое они проходили. Люди не ложились до поздней ночи, выпивая, танцуя и радуясь (Троельсен, “Религия крестьян Севера”, стр.64). В Скандинавии Валубургова Ночь (немецкое название просто можно переводить как Валборг (Valborg)) видится как начало весны, и ещё – время великого ликования. В Уппсале, студенты Университета одевают свои белые кепки и собираются вместе праздновать конец зимы, в Хельсенки целый город принимает участие в восторженных уличных праздненствах, часто с питиём всю ночь.

В старые времена, этот праздник, вероятно, часто проводился на вершинах гор или могильных курганов. Троельсен цитирует упоминание 1847года о Pinseberghoj (“Троицких горах-курганах”), в котором сказано о танцах вокруг них в эту ночь, как были вокруг некоторых других датских могильных курганах (“Религия крестьян Севера”, стр.65-66).

Валубургова Ночь также является ночью любви – германский аналог современного западного Валентинова Дня. Немецкая молодежь выходит собирать зелёные ветви и цветы, чтобы украсить окна или двери своих избранниц перед зарёй Майского Дня. По этой причине, так же, как и потому, что это ночь сбора ведьм, Валубургова Ночь особо мыслится сегодня асатруа как праздник Фрейи , покровительницы магии и любви. Очень подходящее время для подарков открыток любимым в этот день, особенно подходят как объяснение в любви янтарные сердечки.

Согласно германскому фольклору, это ночь, когда синее пламя пылает над скрытыми сокровищами - огненная мощь золота вырывается наружу. Это может быть поводом вспомнить об огненной инициации Фрейи-Гулльвейг-Хейд, в которой золотая женщина была трижды сожжена и возродилась как пророчица. (прим. – см. “Прорицание Вёльвы” 22,21 и главу о Фрейе).

walburgОгонь является существенной частью праздненства в это время, особенно “огонь нужды” (англ. need-fire). “Огонь нужды”, добытый трением дерева о дерево (см. раздел “Проведение обрядов и праздников”) – форма наибольшей магической силы, особенно для отвращения плохого вирда (прим. – wyrd, старосеверное urð, сегодня под этим понимают судьбу, проявленную в событиях), болезни или проклятия. И Валубургова Ночь является ночью наибольшего могущества для подобной работы. Скот проводили через дым таких костров и люди прыгали через них на добрую удачу. Гримм приводит, среди прочих обычаев, обычай Хайланда (прим. Highlands - Северо-шотландское нагорье) : кипячение горшка с водой на таком огне и обрызгивание водой людей и скота, страдающих от болезней (“Тевтонская мифология” II, стр. 610). Он так же упоминает, что в такие костры часто клали 9 пород дерева.

Так же как огонь, зеленые растения широко использовались в традиционном праздновании Валубурговой Ночи. Майское Дерево, большой шест, украшенный лентами и тому подобным и носимый по деревне в праздничной процессии (“Майское шествие”), известно от юга Германии до Скандинавии, и может быть частью германских весенних/летних ритуалов со времён бронзового века, как показывают некоторые шведские и датские наскальные изображения. Фоссениус (Fossenius) упоминает, что в окрестностях Саара (Saar, река во Франции и Германии) для процессий выбиралась преимущественно берёза, и несущие ее останавливались перед каждым домом (стр.69), так же общепринятыми были хвойные породы для Майского Дерева, возможно, потому что их иголки также воспринимались как защита от злых существ (стр.326) . Майские песни об этом дереве пелись во всех германских землях, включая Англию. Фоссениус цитирует:

Мы бродили всю эту ночь,
И почти весь этот день,
И теперь снова возвращаемся,
Мы принесли вам Ветвь Мая.
Ветвь Мая мы принесли вам,
На вашу дверь поместим её
Хоть это побег, но он замечательно расцвёл,
Трудами рук Нашего Господа.
(стр.71-72)
Майское Дерево очень часто очищалось от коры и веток, оставлялась лишь небольшая лиственная корона. Такие деревья ясно символизируют бьющую мощь возрождения и плодородия. Яйца также использовались, чтобы украшать и Майское Дерево, и Майский Шест весьма напоминающим яичное-дерево образом, что также является общераспространённым в Германии для времени Остары (Фоссениус, стр. 347).

Майский Шест, по очевидным причинам, прочитывается как предметное воплощение мощи Фрейра, хотя в некоторых областях Швеции (Вестергётланд (Västergötland), Богуслан (Bohuslän), Нордгаланд (Nordhalland), его также воздвигали в виде женообразной фигуры. Майский Шест имел много различных форм. Типичный Баварский Майский Шест, к примеру, - длинный столб, раскрашенный синими и белыми полосами или обмотанный лентами, и окруженный висящими гирляндами. К этому Майскому Шесту прибивались или подвешивались символы, обозначающие занятия всего населения деревни. В Англии Майский Шест – знакомого вида навершие с длинными лентами, которые обвивались вокруг него в традиционном Майском Танце, но он был также обычно украшен ветвями и цветами. Датский Майский Шест часто имел форму креста с венками, висящими на перекладинах, он украшался зеленью и лентами. В Баварии и Немецкой Богемии Хранитель Знаний (прим. - the Warder of the Lore, ступень посвящения в организации Трота) также видел, что было всё еще обычным для людей украшать живые берёзы в своих дворах цветными лентами в Майский День.

В Дании молодые женщины шли в леса плести цветочные гирлянды, которыми по возвращении в селение они короновали и украшали Майского Жениха (выбранного в прошлом году Майской Невестой),а он затем выбирал девушку, которую короновали как его невесту (“Религия крестьян Севера”, стр.60 ). В Германии молодого парня покрывали ветками, гибкими прутьями и зелёным кустарником так, что бы его нельзя было узнать, а затем люди угадывали его имя. Когда его настоящее имя оказывалось произнесено, он сбрасывал маскировку и побеги разделялись между всеми людьми, особенно между молодыми девушками, которые затем клали ветки на свои подоконники (Фоссениус, стр.74). Иногда его могли окунуть в пруд, так, что бы брызги воды от его плескания могли благословить тех, кто собрался вокруг. Здесь кажется очевидным, что парень мыслился воплощением Фро Инга или подобного ему бога, явившегося в Мидгард на краткое время, что бы дать своё освящение людям. Майские Королева и Король могли так же представляться носителями сил Фрове и Фро, так же возможно, что – особенно в регионах, где избирался только один правитель Мая – они рассматривались как жертвы, подобно деве, которая выдавалась замуж за Последний Сноп (см. главу “Зимние Ночи”). Такие вещи традиционно происходили не только в Майский Канун, но и в сам Майский День, для группы хорошо остаться ночевать в палатках или иным образом встретиться вновь наутро Майского Дня.