В алхимических текстах мы встречаем озадачивающее, на первый взгляд, многообразие животных символов - красных львов, белых орлов, оленей, единорогов, крылатых драконов и змей. Хотя поначалу такое хитросплетение образов представляется отчасти вымученным и неясным, между этими символами существует внутренняя взаимосвязь. Алхимики древности использовали их определенным образом, стремясь выразить эзотерическое знание. В этой статье мне бы хотелось рассмотреть тесно связанную группу таких животных символов, а именно алхимических птиц: Черного Ворона, Белого Лебедя, Павлина, Пеликана и Феникса, которые описывают определенные стадии алхимического процесса. Конечно, было бы ошибочно предполагать, что за каждым из этих символов стоит жесткий фиксированный смысл. Алхимики зачастую наделяли различным смыслом используемые символы, поэтому всегда нужно принимать во внимание контекст, ситуацию, к которой они относятся. Тем не менее, если птицы появляются в последовательности, которую мы здесь разберем, можно быть практически уверенным, что к ним вполне применима нижеследующая интерпретация.Но прежде рассмотрим этот символ в целом. Что алхимики стремились выразить, обращаясь к птицам-символам? Главное качество птиц заключается в том, что они, обитая в стихии воздуха, являются посредниками между земной реальностью и небесным миром. Алхимик, наблюдая за их полетом, узнавал движение человеческой души на пути духовного развития. Птицей алхимик обозначал душу, устремляющуюся вверх, освобождающуюся от плена тела, взыскующую небесного света, душу, которая, тем не менее, должна вернуться в земное сознание по завершению медитативного опыта. Таким образом, символика птиц отражает внутренний опыт алхимии души - парение души, свободной от физических чувств и ограничений привязанного к земле тела. Душа в созерцательных алхимических практиках соприкасается с духовным миром и, возвращаясь, привносит его частицу в жизнь внешнюю, земную. Символизируя переход между физическим и духовным мирами, птицы, выражают определенный архетипический опыт, с которым сталкивается душа, проходя этапы алхимического преображения.
Эти символы использовались двояко. Во-первых, для описания в тексте одного из аспектов алхимического становления. Так, алхимик мог обозначить некий процесс как стадию Пеликана, и описать ее определенные аспекты, возможно, иными символами. Во-вторых, символы птиц становятся объектами для созерцания и, посредством внутреннего создания такого символа, осуществляется связь души с сущностным опытом определенной стадии алхимического становления.Разберем этот вопрос более детально. Я бы хотел рассмотреть символы в следующей последовательности, которая встречается в различных источниках: Черный Ворон - Белый Лебедь - Павлин - Пеликан - Феникс. Такая цепочка соответствует процессу накопления внутреннего опыта, вмещающего постепенно углубляющееся взаимодействие с внутренним духовным измерением нашего существа.
Черный Ворон в духовной алхимии - это начало Великого Делания. Он указывает на первую стадию встречи алхимика со своим внутренним космосом, происходящую посредством удаления от внешнего чувственного мира с помощью медитации и вхождения в то, что первоначально представляется темным внутренним миром души. Эта стадия часто описывается в алхимических текстах как погружения во тьму, опыт Nigredo, и нередко представляется смертью - через образ caput mortuum, мертвой головы, или, как мы видим на некоторых алхимических изображениях, алхимика, умирающего внутри колбы. Таким образом, в символе Черного Ворона мы встречаемся с сознательным выходом из мира физических чувств - ограничений, привязывающих нас к физическому телу. Следующая стадия представлена символом Белого Лебедя. Теперь алхимик начинает проживать опыт внутреннего мира как опыт наполненности светом - это начальная внутренняя яркость, которую зачастую ошибочно принимают за истинное озарение. Данная стадия - всего лишь первое сознательное соприкосновение с тонким миром, но по сравнению с опытом физических чувств этот опыт настолько ошеломляет, что предстает в виде яркого белого света. Алхимическая традиция символизирует эту стадию Белым Лебедем. Лебедь - птица, которую редко можно увидеть в полете, чаще - плывущей по озеру или реке, изящно скользящей по водной глади, а говоря символически - по поверхности души, тонкой оболочке между собственно душой и физическим миром.
На стадии Павлина алхимик приобщается к внутреннему опыту астрального мира, который первоначально проявляется как палитра вечно изменчивых красок. Этот опыт в алхимии часто символизируется изображением павлиньего хвоста и его роскошных цветовых переливов. В рамках рассматриваемой последовательности из пяти стадий, переломный момент наступает именно на стадии Павлина.
Эта активная работа с силами души прекрасно символизируется Пеликаном. Пеликан пронзает свою грудь клювом и кормит птенцов собственной кровью. Алхимик должен установить своего рода жертвенные отношения со своей внутренней сущностью. Собственными душевными силами он должен вскармливать развивающийся внутри духовный эмбрион. Любой, кто прошел путь подлинного духовного развития, хорошо осведомлен об этом опыте. Образ самого себя должен быть изменен, трансформирован, принесен в жертву развитию духовного "Я". Этот опыт практически неизбежно глубоко болезнен, он проверяет внутренние ресурсы человека. Из него, в конечном счете, рождается духовное "Я", преображенное опытом Пеликана. Первые алхимиками использовали символ Пеликана как емкий образ пути Христа.
Феникс завершает процесс развития души. Птица Феникс строит гнездо (которое в то же время погребальный костер), а затем, поджигая его, сжигает и себя. Но Феникс восстает из пепла преображенным! Здесь мы сталкиваемся с алхимическим опытом одухотворения, спиритуализации: Алхимик трансформировал свою сущность в такой степени, что уже не зависит от физического тела как основы своего существа. Теперь он укоренен в неоспоримой достоверности духовного - в этом смысле он обрел Философский Камень, Духовный центр своего бытия.
Так мы можем вкратце обрисовать алхимию души - единение, очищение и трансмутацию - в данной последовательности символов-птиц.
Павлиний хвост является центральным опытом всего процесса, моментом внутренней трансформации, которую вызывает подлинное осознание астрального тела. Заметим, что последующие стадии зеркально отражают друг друга. Так, Черный Ворон и Феникс взаимосвязаны как начало и конец процесса, но в более глубоком смысле - оба относятся к смерти. Смерть для физических чувств на стадии Черного Ворона в конечном итоге становится победой над физической смертью - это символизирует Феникс. Есть соответствия и между стадиями Белого Лебедя и Пеликана. Для отдельного существа Белый Лебедь - это опыт переживания тонких сил, который впоследствии вырастает в их сознательное совершенствование и внешнее проявление жизненных энергий. Стадия Павлиньего хвоста - сознательный опыт астрального тела - стоит обособленно в общей картине процесса, хотя в некоторых алхимических работах ее иногда разделяют на два этапа - начальную фазу Крылатого дракона, которая разрешается последующей фазой Павлиньего хвоста. Во время первой встречи с астральным телом могут доминировать искаженные негативные аспекты человеческого существа - это символизирует Крылатый дракон. Но, в конце концов, красота и великолепие астрального тела раскрывается во всей полноте через очищение души на стадии Павлиньего Хвоста.
Ранние алхимические тексты (в частности Rosarium philosophorum) дают такую картину алхимии души с параллельным описанием напряженных работ на физическом уровне. Таким образом, духовное развитие алхимика шло рука об руку с реальными физическими операциями. В ходе таких операции (многие детали которых сохранились до сих пор) происходили изменения формы и цвета содержимого запечатанной колбы, соответствовавшие внутренним изменениям на уровне алхимии души, этапы которой выражены символами птиц. Мы рассмотрели процесс, включающий в себя почернение, отбеливание, быструю смену цветов, стадию круговой дистилляции и финальную сублимацию. Задача современной алхимии состоит, в частности, в повторном открытии этого физического процесса и дальнейшего исследования его нюансов.
Адам МакЛейн
